Новые упыри. И они таки прекрасны, да...

[gilva]

Поигралочка. Неправленная. Про один очень веселый домен. Главные герои - тзимисх-антитрибу, тремер, тореадор, бруджа. И несколько неписей, к коим относится и их сиятельство.


После долгих уговоров Мехмеда, Этьен все-таки снял турецкий камзол и переоделся для приема в подобающую европейскую одежду; разумеется, он собирался сделать это с самого начала, но для эксперимента необходимо было время. А теперь, прислушавшись к себе - не шевельнется ли внутри отвращение к одеяниям тех, с кем велась война при жизни - он мог твердо сказать: не шевельнется. Может быть, в четырнадцатом, когда он верил еще во все эти Антанты и Тройственные союзы, освобождение утерянных раньше земель и вселенскую справедливость... сейчас эта справедливость проталкивала (или уже протолкнула?) закон о запрете химического оружия, отмалчиваясь о том, что и без него наворотили достаточно. Пусть их. Причитания Мехмеда, половину из которых Этьен не понимал из-за акцента, успокаивали. Сам того не заметив, Этьен застегнул парчовый жилет, повязал платок и набросил на плечи сюртук. Взгляд скользнул по старому настенному зеркалу: не добавить ли в черты лица немного асимметрри, ведь абсолютная симметричость неестественна. Но заниматься работой прямо перед выходом не хотелось, и Этьен только скрепил волосы лентой, чтобы не выглядеть неряшливо.
- К утру буду дома.
- Иншалла, хозяин, - закивал Мехмед, - пусть все сложится так, чтобы мы наши ночи здесь были долгими и спокойными.
- Иншалла, - эхом отозвался Этьен, до сих пор носивший на груди католический крест.
Он вышел через сад, в очередной раз любуясь на загуленых павлинов; искажение наделило способностью разбрасывать отравленные иглы, и направился в сторону резиденции Князя.
Информацию о местонахождении элизиума Этьен получил через местного Гангрела, на которого вышел через давние знакомства Сира - удивительно. Это было немного рисковано, но бродить по ночному городу в поисках собратьев не хотелось, да и был шанс случайно попасть в неприятности. Собрат, по-звериному диковатый, вызывал из всех чувств исследовательское любопытство: что, вот это уже вампир? Не загуленное видоизмененное животное, не человек, вампир? Прогресс не был в равной степени милостив ко всем кланам, это можно было сказать с уверенностью. Тем не менее, сведения получить удалось, а большего Этьену и не нужно было.
Парк оказался большим, старым и запущенным настолько, что собственно парком выглядел лишь вблизи центральных аллей. А дальше густой подлесок и нетоптанная трава, равно как и обилие мелкой живности, напоминали скорее лес.Для того, чтобы найти мраморную копию Венеры Милосской, служившую первым ориентиром, Этьену пришлось поблуждать. Дорожки в парке напоминали лабиринт. Второй ориентир - давным давно пересохший фонтан, он нашел относительно без труда. У фонтана следовало остановиться и сесть на бортик, точно на камень с надписью - "майкл - дерьмо"
Этьен остановился, присел на корточки и надавил ладонью на камень, чтобы убедиться, что за этим не последует чего-нибудь неприятно-смертоносного.
Камень выглядел самым что ни на есть обычным. Раскрошившимся, со следами покраски. Надпись была старательно выцарапана гвоздем.
Этьен пожал плечами и сел, предварительно стряхнув грошево каменной пыли. И заметил деревянную стрелочку, прибитую к одному из деревьев. Указатель был отчетливо виден только с этого камня.
- Прячут как паек на фронте, - проворчал Этьен и пошел в указанном направлении.
Возле стрелки обнаружилась узенькая тропинка, которая метров через сто привела Этьена к небольшой полянке. Посреди полянке на дырявом коврике валялся оборванный молодой человек - Этьен почувствовал его Зверя - и смотрел на небо. При виде незнакомца нехотя поднялся. Нос тзимисха уловил весь букет ароматов, присущих среднестатистическому бродяге.
- Ну? - недружелюбно буркнул сородич вместо приветствия. С кем имею?
О, это было как теплый рождественский пирог снежной ночью, или что у них тут, рождестенская индейка? Непонятно кто, непонятного ранга, возможно Князь, а может быть кто-то из мелких чиновников придуривается и пробует на прочность. Праздник, настоящий праздник!
- Этьен Трувэ, сын Шарля дэ Шанэ, Вентру, - представился он, расплываясь в искреней охотничьей улыбке, - из Эльзаса в поисках лучшей жизни.
- Джон из клана бруджа, сын Джейкоба Весперса, - представился каинит чуть более учтиво. - И какими же судьбами к нам?
То, что Весперс - это местный шериф, Этьен знал. Он сделал несколько шагов навстречу и сел на корточке, опаясаясь загваздать росой костюм перед самой аудиенцией. Мокрые пятна на заднице еще никого не украшали.
- Слышал, здесь тихо. Получил небольшое наследство и убрался из балагана, который сейчас представляет Европа. Печальное зрелище, на самом деле.
Бруджа кивнул.
- Я о другом. Как вы нашли дорогу?
Выглядел он не более дружелюбным, чем доберман на цепи.
- С трудом, - откровенно признался Этьен, - через местного гангрела, - он совершенно не запомнил имени и надеялся, что в разговоре это не всплывет. - А его через знакомых Сира.
- Это который маленький, и косоглазый? - грязное лицо бруджи озарилось воссторгом понимания.
- Нет, мой был высоким. Насчет косоглазия не скажу, мы общались недолго и в полумраке.
- Ладно, идем, - сородич легко поднялся на ноги. Оказалось, что он высок и наплохо сложен.
Этьен снова беззаботно улыбнулся, тщательно изображая, что проверки не заметил, и направился следом. Минуты через две они подошли к неприметной зеленой калиточки. Бруджа достал откуда-то из под своих лохмотьев ключик, отпер дверь.
- Вам прямо по тропинке. Дверь открыта.
- Благодарю, - кивнул Этьен и пошел дальше.
Дверь на самом деле оказадась открыта. За ней обнаружился длинный коридор, с облезлой ковровой дорожкой на полу и плакатами в стиле "знай и люби свой город" на стенах Коридор шел под уклон, и заканчивался простецкой деревянной дверью. Открыв ее, Этьен очутился в небольшом предбаннике, в который открывались три двери.
Одна была не заперта. Открытв ее , тзимисх спустился по небольшой лесенке и очутился в низком, очевидно подвальном помещении без окон. деорировано оно было в несколько старомодном стиле - хотя и не без вкуса.
зал был пуст - только в углу, у камина, в креслаз за журнальным столиком сидело двое сородичей. Один из них (он сидел лицом к двери) был одет в поношеный серый костюм, и выглядел как безработный клерк средних лет. Другой сидел спиной, и Этьен видел только безупречно пошитый пиджак из белого бархата, и золотые кудри волос.
Впрочем, сородич тут же обернулся, и на Этьена с любопытством уставились два огромных синих глаза.
- Доброй ночи, господа, - Этьен снова представился и заключил, - я прибыл чтобы предстать перед Князем.
Сородич в сером костюме смотрел на него уныло и бесстрастно. Словно и в самом деле был безработным клерком.
Красавчик Грациозно поднялся, поправил кудри, и с улыбкой, показавшейся Этьену фальшивой, представился в ответ.
Звали его Ромео, было он тореадором и хранителем здешнего Элизиума, и имел на удивление мало титулов для такой должности.
- Джошуа из клана тремер, - сухо представился второй мужчина. Признанный в этом домене.
В голове Этьена тут же пронеслось развесистое ругательство их старого сержанта. Это же надо было так сразу попасть между Сциллой и Харибдой! Если бы только была возможность вернуться к сенбернару-бруджа, но идти напролом все равно пришлось бы.
"Только не смотреть на Тореадора" - сказал себе Этьен.
Но он уже посмотрел. Ромео, милый Ромоео, скучал ли ты без своры Капулетти, их пращей и стрел? Этьен прищурился, стараясь отогнать мелькавшие перед глазами картинки. О, как они когда-то собирались на пикники под ярким июльским солнцем. Как дурачился красавчик Пьер, какие стихи цитировал Франсуа. Пьер умер наглотавшись хлора, в госпитале. Он задохнулся, осталось только обезображенное тело со вздутыми венами, лежавшиее в собственных испражнениях. Во время артобстрела Франсуа проломило череп осколком. Он был еще жив какое-то время и бормотал то ли молитву, то ли Верлена. Что могло знать об этом милое чудовище, веселившееся на маскарадах во времена какого-нибудь Шекспира? О, немного мучений только скрасили бы это существование. Немного вывернуть мышцы, слегка повести фигуру и чуть-чуть нарушить баланс важнейших жидкостей... можно даже грудь у него вырастить. Интересно, ему бы понравилось? И обязательно зеркала, много-много зеркал, чтобы он видел каждое изменение прекрасного лица, видел и боялся, и не мог бы ничего изменить.
В глазах Этьена блеснул холодный охотничий огонек, который не смогла скрыть даже вежливая улыбка.
В глазах у тореадора появилась тень страха.
- Боюсь, его сиятельства сегодня не будет в Элизиуме, - безукоризненно светским тоном сказал тремер. В отличие от внешности, его голос был красивым. Певучий, хорошо поставленный баритон с бархатными нотками. - И никого из ваших соклановцев тоже не будет. Вы выбрали не самое подходящее время для визита, мистер Трувэ.
- Как досадно, - покачал головой Этьен, усилием воли гася не вовремя возникшие желания. - Неизбежные накладки, я так понимаю. - Он повернулся к тремеру, надеясь, что это поможет успокоиться. - А я не знал, что здесь есть капелла.
- Пока, к сожалению, нет, - тремер несомненно разглядывал Этьена. Его зеленые глаза блестели, словно у кошки. - Их сиятельство еще не сказал мне "да". Но не сказал также и "нет", - он слегка растянул кончики губ, что, очевидно, должно было обозначать улыбку.
"Что ж мне с вами, деффективными, делать" - подумал Этьен, отгоняя предложенные клановым воображением варианты. - "Вы же тут надолго, и придется с вами взаимодействовать. И как прикажете взаимодействовать с романтическим героем, которого расчленять и расчленять, и колдуном, из тех, которые не морщась жрали сиров моего сира? Нет, дорогой мой, предрассудки стоило бы оставить за порогом элизиума".
- Полагаю, если ваша миссия увенчается успехом, это будет... интересно. Я думаю , - Этьен замолчал на несколько секунд, решая дилему с дальнейшим взаимодействием, - немного систематизированного оккульно-научного знания пойдет только на пользу этому городу.
- Благодарю вас, - Джошуа на мгновение прикрыл глаза. - Вы очень любезны.
- Но что за толк в пустой болтовне, - махнул рукой Этьен, - раз уж его светлость сегодня не примет меня, я приглашаю вас к себе. Вместе с домом мне досталась и библиотека, хотя, боюсь, абсолютное большинство книг в ней носит научный характер, но если вам будет интересно... - он замолчал, предоставляя возможность продолжить тремеру.
Сородичи обменялись долгими многозначительными взглядами.
- Благодарю вас за столь любезное приглашение, - голос тореадора был высоким, - но, к сожалению, мол долг Хранителя Элизиума не дает мне воспользоваться вашей люезностью.
- Дом? - тремер в момент стал заинтересованным. - Я, наверное, ослышался... мне показалось, что вы сказали, что только приехали в наш сонный городок.
- Но право, не мог же я приехать и ночевать в как их там... вигваме? Мой агент организовал покупку старого особняка неподалеку и уладил все формальности, так что в настоящее время там все уже обустроено и готово к большим приемам. Что касается хранителя, - Этьен даже слегка поклонился, не переставая, впрочем, улыбаться, - я ни в коем случае не покушаюсь на ваши обязанности, да и понимаю, что старая библиотека может показаться вам достаточно скучным пристанищем. Но... у меня есть тигр. Полностью ручной, разумеется. Белый. Говорят, это редкость.
"Редкость" тигру Этьен устроил собственноручно. Правда, сначала у него было несколько неудачных попыток, после которых животное оказалось еще более редкого бирюзового окраса, но за пару подходов досадную оплошность удалось убрать.
Сородичи снова переглянулись. Этьен заметил, что тремер явно играл в этом дуэте первую скрипку.
- Тигр, говорите, - тремер мурлыкал, как вышеупомянутое животное. - Джону наверняка будет интересно посмотреть. Надеюсь, приглашение распространяется и на него тоже... отмытого, разумеется.
- Конечно, конечно, - Этьен вздохнул, изображая смирение и госеприимство. Приветствовать в своем доме - в рамках традиционного гостеприимства Цимисхе - еще и Шерифа он не собирался, но с другой стороны, все равно ему предстояло жить с этой компанией в мире и согласии, лишь бы не пронюхали лишнего. - Поверьте, несколько лет в нынешней Европе способны примерить с некоторой... небрежностью в одежде даже самых консервативных из нас.
- Ах, это всего лишь маскивовка, - заверил его тореадор, - Если надо, Джон может выглядеть пристойнее некоторых сородичйи. -
- Боюсь, этот камень полетел в мой огород, - на этот раз тремер улыбнулся уже по настоящему. - И, с вашего позволения, я вас оставлю. Пойду обрадую Джона новостью, что он едет с нами смотреть на белого тигра.
- Разумеется, - кивнул Этьен.
"Хорошо, - сказал он себе оборачиваясь к тореадору, - ты придумал, как не разорвать его на кусочки при первой возможности, осталось только дожить до того момента, когда начнут действовать законы гостеприимства. Нет, надо же, какие кудри".
Тореадор снова уселся на кресло. Молча. Должно быть на лице Этьена что-то такое отразилось, потому что чувствовал он себя явно неловко.
- Если это не секрет, много ли представителей вашего клана в домене? - осторожно спросил Этьен, представляя, как ведет к себе табун неприрученных тореадоров. Представив картинку во всей красе он вздрогнул он непритворного ужаса.
- С сожалению всего двое, - немного оживился тот.
- Иншалла, - выдохнул Этьен, - признаться, мне всегда с трудом удавалось поладить с вашим кланом. У меня все время такое ощущение, что я делаю что-то не то.
Это замечание вызвало полуулыбку на лице тореадора.
- На самом деле здесь, в этой глубинке, мы смотрим на вещи куда как проще.
- Простота это хорошо, - кивнул Этьен, - это успокаивает.
- Это многих успокаивает, я знаю, - снова улыбнулся ему Ромео.
- В вашем элизиуме, должно быть, побывало много утомленных светом собратьев, - фыркнул Этьен. - Общая ситуация располагает.
Почему -то этот вопрос привел тореадора в замешательство. Его лицо оставалось невозмутимым, но в глазах что-то такое явно отразилось.
- О, боюсь их сиятельство чересчур придурчив к гостям, - выдохнул он после паузы
- В самом деле? - вопрос был произнесен достаточно легким тоном, чтобы его можно было при желании проигнорировать и достаточно весомым, чтобы показать заинтересованность Этьена.
Ромео намек проигнорировал.
- Да, их сиятельство очень старый и потненный сородич со своими представлениями о мире. - И добавил, прислушиваясь:
- А вот и они возвращаются.
Этьену почудилось облегчение в его голосе
Для разнообразия после нескольких лет бества и и страха за собственную не-жизнь, почувствовать себя большим страшным чудовищем было даже приятно. Этьен посмаковал ощущение и с трудом оторвался от попыток разглядеть очертания тела тореодора под одеждой. Какое чудесное разбазаривание драгоценного витэ.
[ В элизиум вошел тремер.
- Наш общий знакомый отправился в душ, - сообщил он, снова вяглядя как ходячее воплощение меланхолии. - Клятвенно обещал, что через пять минут будет готов. У кого-нибудь есть часы?
Этьен достал карманные часы на чепочке:
- Четверть второго.
- Тогда ждем, - тремер опустился в кресло, лицом к двери.
В означенное время бруджа не появился.
- В этом заведении принимают ставки? - хмыкнул Этьен.
- А почему нет? - тремер обернулся к нему.
- Пятьдесят долларов. Полчаса и ни минутой меньше.
- Доллары, это же несерьезно, - несколько разочарованно сказал тореадор, и предложил:
- Давайте лучше спорить на истории.
- Мои истории специфичны. Гораздо специфичнее долларов, - предупредил Этьен.
- Ну уж наверняка не спецефичнее, чим истории нашего дорогого Джошуа, - заверил его тореадор. - думаю, он придет минут через пять.
- Идет, - вздохнул Этьен, - но я не виноват, если ваше чувство прекрасного скончается в страшных корчах.
- Предупреждаю вас, он еще напишет об этом прекрасную музыку, - тремер откинулся в кресле. - двадцать минут.
Этьен искрене расхохотался.
Бруджа появился через семь минут - мокрый, благоухающий дорогим мылом. В отмытом виде он был даже симпатичным.
- Теперь вы оба должны мне по истории, - тореадор был явно доволен.
- Вы пожалеете об этом, - с притворным стоном произнес Этьен.
Тореадор хотел что-то ответить, но вместо этого многозначительно посмотрел на приближающегося бруджу и прижал палец к губам