Обещанная билингва

[Белькаэр]

По мере добавления частей в комменты запись будет подниматься.
Aberystwyth Mon Amour
Malcolm Pryce
Chapter 1

I can't afford friends in this town, I lose too many working days attending the funerals
Sospan, the ice-cream seller

the thing i remember most about it was walking the entire length of the Prom that morning and not seeing a Druid. Normally when I made my stroll shortly before 9am I would see a few hanging around at Sospan's ice-cream stall, preening themselves in their sharp Swansea suits and teardrop aviator shades. Or they would be standing outside Dai the Custard Pie's joke shop, waiting for him to open so they could buy some more of that soap that makes a person's face go black. But on that day in June there wasn't a bard in sight. It was as if nature had forgotten one of the ingredients of the day and was carrying on in the hope that no one would notice. Looking back, it's hard for people who weren't there to appreciate how strange it felt. In those days, everything in town was controlled by the Druids. Sure, the Bronzinis controlled the ice cream, the tailoring and the haircuts; and the Llewellyns controlled the crazy golf, the toffee apples and the bingo. But we all know who controlled the Bronzinis and the Llewellyns. And, of course, the police got to push a few poets around now and again; but that was just for show. Like those little fish that are allowed to swim around inside the shark's jaw to clean his teeth.

Не могу позволить себе друзей в этом городе – слишком много рабочих дней теряю на похоронах.
Соспан, мороженщик
Сильнее всего мне врезалось в память, что, пройдя в то утро Набережную из конца в конец, я не встретил ни одного Друида. Обычно гуляя часов около девяти утра, я обязательно вижу, как несколько Друидов в стильных костюмах из Суонси и летчицких очках-каплях красуются у Соспанова лотка с мороженым. Или ошиваются возле лавки розыгрышей, ожидая, пока она откроется и хозяин, Дай Торт-Кидай, продаст им еще мыла, которое пачкает людям лицо. Но в тот июньский денек не было видно ни единого барда. Как будто природа позабыла добавить кое-что в тесто дня, но продолжала месить в надежде, что никто не заметит. Теперь-то постороннему человеку и не понять, какое странное это было ощущение. В те дни Друиды контролировали в городе все. Само собой, Бронзини контролировали мороженое, портных и парикмахерские; а Ллуэллины контролировали Безумный гольф, глазированные яблоки и бинго. Но все мы знали, кто контролирует самих Бронзини и Ллуэллинов. Ну, конечно, полиция время от времени взъедались на поэта-другого, но это так – для пущей важности. Как мелким рыбешкам, которые чистят акулью пасть, легавым позволялось шнырять между зубов.
When I arrived at Canticle Street Mrs Llantrisant was already there swabbing the step. She did this every morning as well as tidying up in my office and doing a number of other things, all of which I had forbidden her to do. But she took no notice. Her mother had swabbed this step and so had her mother and her mother before that. There had probably been a Mrs Llantrisant covered in woad soaping the menhirs in the iron-age hill fort south of the town. You just had to accept the fact that she came with the premises like the electricity supply.
'Bore da, Mr Knight!'
'Bore da, Mrs Llantrisant! Lovely day?'
'Oh isn't it just!'
Когда я прибыл на Кантикл-стрит, миссис Ллантрисант уже мыла крыльцо. Она мыла его каждое утро – и каждое утро наводила порядок у меня в кабинете, а также проделывала еще ряд вещей, которые я настрого запретил ей проделывать. Но она не обращала внимания. Мать ее драила это крыльцо, как в прежние времена – ее мать и ее прамать. Наверное, когда-то в горной крепости Железного века к югу от города накрашенная синей вайдой намыливала менгиры своя миссис Ллантрисант. Оставалось только принять факт, что помещение оборудовано ею, как электрической розеткой.
– Боре да, мистер Найт!
– Боре да, миссис Ллантрисант! Добрый денек?
– А как же!

запись создана: 01.09.2013 в 22:45

Comments

[Белькаэр]

At this point the usual formula was for us to spend a few minutes pinning down exactly how lovely a day it was. We did this by cross-referencing it with its counterparts in previous years, the records of which Mrs Llantrisant kept in her head like those people who know all the FA Cup goal-scorers since 1909. But on this occasion she was distracted by an impatient excitement which made her bob up and down on the spot like a toddler aching to divulge a secret. She placed a white bony finger on my forearm.
'You'll never guess what!' she said excitedly.
'What?' I said.
'You've got a customer!'
Though rare, this wasn't quite the novelty that her excitement suggested.
'You'll never guess in a million years who it is!'
'Well, I'd better go and see then, hadn't I?'
Тут нам традиционно полагалось несколько минут углубляться в вопрос, с чего именно он добрый, этот денек. В чем нам помогало сравнение его с аналогичными днями из предшествующих лет, чьи характеристики миссис Ллантрисант держала в голове, как иные – удачные голы кубковых игр с 1909 года. Однако на сей раз ей было не до того – она, как младенец, подпрыгивала на месте в нетерпеливом возбуждении, распираемая желанием выложить секрет. Костлявый белый палец лег мне на предплечье.
– Угадайте, что стряслось! – ликующе проговорила она.
– Что? – сказал я.
– К вам клиент!
Оказия нечастая, но никак не заслуживает подобного фурора.
– Сроду в жизни не догадаетесь кто!
– Ну так надо, наверное, пойти и посмотреть, да?
I stepped over the gleaming slate doorstep, but Mrs Llantrisant held on to my arm, her finger digging in like a talon. She glanced furtively up and down the street and then lowered her voice, as if there was a danger someone would steal the client if word got out.
'It's Myfanwy Montez,' she hissed. 'The famous singer!'
Bonfires of excitement burned in her eyes; you'd never guess that Mrs Llantrisant spent three nights a week outside the night club where Myfanwy Montez worked, handing out pamphlets and calling the singer a strumpet.
Я переступил сияющий сланцевый порог, но палец миссис Ллантрисант вкогтился в мою руку. Она воровато оглядела улицу и понизила голос, будто опасаясь, что едва только слово слетит с ее уст – кто-нибудь умыкнет клиента.
– Это Мивануи Монтес! – прошипела она. – Знаменитая певица.
Возбуждение костром полыхало в ее взоре, и кто бы мог подумать, что миссис Ллантрисант по три вечера в неделю проводила под дверью ночного клуба, где работала Мивануи Монтес, раздавая листовки и провозглашая певицу блудодейкой.

[Белькаэр]

My office was divided into an outer waiting area and the inner office. But Mrs Llantrisant usually let clients straight into the main room even though I had told her not to. Miss Montez was already sitting in the client's chair with her back to the door; she jumped when I entered then half stood up and half turned round.
'I hope you don't mind, the cleaning lady told me to come in.'
'I know, she does that.'
Контора моя делилась на приемную и кабинет. Однако миссис Ллантрисант обычно пускала клиентов прямо внутрь, хоть я и говорил ей этого не делать. Мисс Монтес сидела на клиентском стуле спиной к двери; она подскочила, когда я вошел, потом привстала и приобернулась.
– Надеюсь, вы не против, что уборщица пустила меня.
Знаю, она такая.
She looked across to the coat stand in the corner of the room; there was a wide-brimmed straw hat hanging from it.
'I used your hat stand.'
'Did you take a ticket?'
'No.'
'Always insist on a ticket, Miss Montez — it could get confusing if another client turns up.'
She peered at me for a second puzzled, and then giggled.
'Mrs Llantrisant said you would tease me!'
Она посмотрела на вешалку в другом углу комнаты – там висела широкополая соломенная шляпа.
– Я воспользовалась вашей вешалкой.
– А номерок взяли?
– Нет.
– Всегда требуйте номерок, мисс Монтес, а то вдруг появится еще один клиент, и начнутся недоразумения.
Секунду она озадаченно таращилась на меня, потом захихикала.
– Миссис Ллантрисант говорила, что вы станете меня дразнить.